=======> Башня Когтеврана. Спальня девочек, 7 курс.

В Большом зале я оказалась к тому моменту, когда основная масса учеников уже позавтракала и разошлась по своим делам. Да и еды оставалось весьма и весьма мало. Но моему, изголодавшемуся за ночь организму было на это наплевать и он радостно ломанулся к столу, попутно оттоптав ноги какому-то не особо резвому младшекурснику. Оттараторив извинения, я приземлилась на широкую скамью и притянула поближе к себе блюдо с оладьями и кружку остывшего какао. Гадость конечно, учитывая вольготно расположившуюся на поверхности пенку, но за неимением лучшего, сойдет и это.
Поливая румяный бочек оладушка медом, я машинально вслушивалась в не несущую никакой смысловой нагрузки болтовню двух пятикурсниц, сидящий рядом. Точнее поначалу из разговор и вправду казался глупым и ничего не значащим. Парни, наряды, очередной доклад по зельеварению - что еще может интересовать девушек в этом возрасте? Как оказалось, очень даже может...
Прихлебывая какао и делая вид, что на клеточном уровне я чрезвычайно занята, хотя внешне и кажется, что бездельничаю, я навострила уши. И уже спустя несколько минут стала обладательницей занятной информации.
Итак, то ли на почве временного помешательства (что вряд ли), то ли чтобы снизить негативное влияние недавно случившихся инцидентов (что более вероятно), но директор решил развлечь почтенную публику, в лице всех учеников и преподавателей школы. И повелел водрузить посреди Большого зала Кубок Огня. Странно даже, что я не сразу его заметила. Видимо оказал влияние тот факт, что кушать мне хотелось больше, чем глазеть по сторонам. Так вот... Теперь каждый желающий, коих возле кубка что-то не наблюдалось, мог бросить туда свое желание. В разумных пределах конечно, а-то знаю я своих однокурсничков! И это желание было бы исполнено кем-то, а ты взамен должен был исполнить желание того человека. Круговая порука, одним словом.
Осмыслив полученную информацию, я пришла к выводу, что вся эта затея - просто полный бред. А раз так, обязательно нужно в ней поучаствовать!
Одолжив у все тех же девушек клочок пергамента и перо, я задумчиво погрызла его кончик. Тааааак...Что бы такого загадать? О, придумала!
"Хочу получить в подарок книгу, которой еще не читала. Алексия Джером, 7 курс Когтеврана". - быстро начертала я на бумаге и свернула ее в компактную трубочку, возвращая перо законной владелице. А затем двинулась в сторону кубка, пряча в уголках губ пакостную улыбку. Да уж, не завидуя я тому "счастливчику", которому выпадет исполнение моего желания. Попробуй угадай, читала я книгу или нет.
Избавившись от "орудия преступления", я направилась к выходу из зала. И к с следующему этапу моей развлекательной программа. Какому? Еще не решила...

===========>

* * *

Дом. Как много заложено в этом простом слове! Одним этим словом можно согреть душу даже в самый тёмный час. И нет ничего прекраснее того ощущения защищённости и комфорта, которые неизменно сопровождают возвращение домой.
Оливия Уинтер никогда не принадлежала к числу людей, называющим Хогвартс домом. Думая о домашнем очаге, сероглазая когтевранка с трепетом вспоминала свою уютную квартиру в Лондоне, свист чайника и запах тостов по утрам, мамин весёлый смех, нелепый говор телевизора и громкое возмущение отца, когда любимая баскетбольная команда играла хуже обычного…
Но только не теперь. Сегодня, вернувшись в школу после долгого месяца, проведённого в мире магглов, Олив вдруг сердцем поняла, что оказалась в единственном месте, где ей бы хотелось быть.
Быть может, это кажется странным, ведь ужасы осадной жизни плохо подходят для фундамента к чувству привязанности, но именно пережитые здесь три года сломали невидимую стену в голове когтевранки, научив жить и радоваться жизни. Память не вернулась к девушке полностью, но восстановленных фрагментов было достаточно, чтобы многое переосмыслить. Когда вокруг рушится мир и гибнут люди, невольно задумываешься над тем, насколько яркой была твоя собственная жизнь. И, как в случае Уинтер, понимаешь, что терять-то особо нечего, такого бессмысленного существования даже не жаль. А ведь можно было смахнуть глупые страхи и предрассудки и быть просто счастливой. Это ломало шаблон на корню.
Лив сквозь пелену страхов и сомнений отчётливо видела, как запертые в Хогвартсе старшекурсники, ко многим из которых она всегда относилась довольно прохладно, стали ей и друг другу практически семьёй. То же самое справедливо и для преподавателей – откинув ненужную профессиональную гордость, учителя были просто людьми, готовыми прийти на помощь, поддержать, утешить, за что Оливия была бесконечно признательна. А ещё был Джонсон. Едва ли то, что происходило между ними, было той самой любовью, о которой пишут книги, но для Уинтер это была любовь. Девушка бережно хранила в душе каждый момент, в котором Элайдж переставал быть Слизеринцем и Чистокровным, а становился просто парнем, которому в этом жестоком мире тоже не хватало тепла. И Оливия старалась пока не думать о том, что этот хрупкий костерок чувств, согревавший их в то ужасное время, скорее всего погаснет под силой ветров перемен, что ворвались в замок с падением волшебного купола.
В противовес всему, в её родном мире, лишённом магии, она чувствовала себя одинокой и уязвимой. Конечно, её родители были бесконечно счастливы, узнав, что их единственная дочь жива и здорова. Но пережитое горе отвратило мистера и миссис Уинтер от магии, к которой до сих пор они относились с любопытством и доброжелательностью. И когда Олив сообщила, что желает вернуться в школу и закончить обучение, разразился страшный скандал. Родители практически запретили девушке контактировать с той частью жизни, в которой остались волшебные палочки, зелья и заклинания, требуя, чтобы та немедленно забыла «опасную блажь» и вернулась в семью. В результате Лив просто ушла из дома, едва дождавшись нужного дня. И теперь на душе старосты Когтеврана скреблись кошки.
Что же касается данной минуты, то, успев отправить вещи в комнату и перевести дух, девушка заходила в Большой зал. Время было обеденное, и привычный шум наполнял отреставрированное помещение как в былые времена, хотя студентов здесь было совсем немного. Лив невольно улыбнулась, внутренне радуясь тому, что жизнь постепенно возвращается в привычную колею. Хотя никто, конечно, не знал, удастся ли жить как прежде после того, что довелось пережить. Как знать.
Девушка уже было направилась к своему столу, как в поле её зрения возникла счастливая парочка в лице Романы и Дэниэлса. Оливия только сейчас поняла, как сильно скучала по подруге, хоть они и обменялись парой писем за время «каникул». Видеть Роману такой сияющей было отрадой, и Лив в который раз подумала, как это здорово, что у её подруги есть человек, который способен делать её счастливой не смотря ни на что. За время осады Адам не раз доказал, что на него можно положиться, и когтевранка больше в выборе Оноре не сомневалась. Да что там, Лив уже размышляла над тем, что дарить подруге на свадьбу. Впрочем, когда ещё это будет!
А сейчас же Лив без сомнений направилась к парочке и радостно обняла Роману, ненавязчиво утягивая с собой и невинно улыбаясь на этот ходят-тут-всякие взгляд блондина.
- Рома, как я рада видеть тебя! – приговаривала когтевранка, обнимая подругу. – Я так скучала! Кажется, вечность прошла. Мне надо столько тебе…  Ах да, привет, Адам. Не против, если я её украду у тебя? – весело поинтересовалась она у гриффиндорца и, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, потащила брюнетку в сторону стола орлиного факультета. 
- Ну, рассказывай, - попросила Лив, когда девушки удобно расположились за столом и принялись раскладывать по тарелкам всякую аппетитную еду. – Что нового? Какие планы на остаток года? Что на свадьбу дарить? – всё-таки не удержалась от шутки Уинтер.

Методично пережёвывая что-то очень аппетитное, Олив с интересом разглядывала подругу, весело щебетавшую о всякой житейской ерунде. Романа выглядела отдохнувшей и счастливой, и этот факт вызывал у когтевранки противоречивые чувства: ей было и радостно за подругу, и обидно за саму себя. Казалось, что на жизнерадостной брюнетке осадные годы не оставили никаких следов, разве что взгляд ярко-синих глаз стал увереннее и взрослее. Чего Уинтер не могла сказать о себе. Далеко не все метаморфозы, произошедшие в её душе, были плохими, скорее наоборот, но новизна и неопределённость смущали Лив. Впрочем, минута спокойствия была слишком дорога, чтобы тратить её на такие мысли.
- Рада за тебя, - искренне прокомментировала староста Когтеврана, когда Романа вкратце осветила последние события. – Мои «каникулы» были не столь приятными, меня чуть из дома не выгнали… - Лив сделала неопределённый жест рукой, как бы говорящий «не делай большие глаза, это не стоит нашего обсуждения». И правда, жаловаться на непонимание родителей не хотелось, тем более Романе. – А вот с репортёрами мне почти не приходилось общаться, всё-таки я живу среди магглов, вряд ли они оценят толпу полоумных дамочек в мантиях и с самопишущими перьями! – девушка усмехнулась, вообразив реакцию большинства нормальных людей на такой балаган. – Так что они фантазировали сами. Могло быть хуже, они даже фото выбрали удачные, мне понравилось, - с иронией добавила когтевранка, придвигая к себе бокал с тыквенным соком.
Упоминание о бале отразилось мрачной тенью на лице Лив. Сделав несколько глотков из бокала, девушка неспешно взяла салфетку и аккуратно приложила её к губам и лишь после этого, положив локти на стол, изобразила заинтересованность.
- Бал… Да, балов у нас не было давно, - задумчиво протянула она, вспоминая последний бал до создания непроницаемого купола. Тот рождественский бал был хорош, но мысли о нём не приносили спокойствия. – Но я не горю желанием идти на него. Понимаю, что как старосте мне всё равно придётся, но я бы предпочла чем угодно другим заниматься, только не изображать экстаз от «торжественного открытия». У меня даже платья нового нет, - пожаловалась Олив, скривив губы с выражением истинно женской обиды на весь мир. – Мои родители так-то мне денег на поездку сюда дали с большой неохотой, а уж про новое платье и вовсе молчу. Надеюсь, никто не заметит, что я в старом платье, всё-таки столько времени прошло… Как считаешь, может, его перекрасить?
«Ага, в изумрудный», - ехидно посоветовал внутренний голос, сопровождая сканирующий взгляд Оливии в сторону слизеринского стола. Не найдя того, кто её интересовал, Лив вновь повернулась к подруге в надежде, что та ничего не заметила.

»» Кабинет Астрономии

Путь от кабинета Астрономии до Большого зала показался бесконечно долгим и изрядно утомил когтевранскую старосту, но мысль о горячем кофе и ароматной глазунье с беконом была хорошей мотивацией, чтобы спешить на завтрак со всех ног. Кивая знакомым, девушка преодолела бесконечную сеть коридоров и лестниц и наконец добралась до оформленного в сине-бронзовой гамме стола.

Сперва Оливия решила, что слишком долго провозилась с поручением декана и опоздала на завтрак. Но кислые лица сидевших за столом студентов намекали, что у скудного меню есть какие-то иные причины. Получив в своё распоряжение непонятную жидкость и подгоревший ломтик хлеба, девушка невольно позавидовала профессору Шарингхем: её утренний кофе удивительным образом оказался лучшим, что сегодня мог предложить сошедший с ума Хогвартс. Оставалось только жалеть о своей недальновидности, ведь Оливии никто не запрещал и себе приготовить порцию бодрящего напитка из личных запасов. Девушка вздохнула и принялась за завтрак, размышляя о том, как вообще Джонсон смог накануне раздобыть вполне приличное какао. Видимо, не всех домовиков поразила неведомая хворь, и это определённо радовало. Кстати, упомянутого Джонсона Оливия за соответствующим столом не обнаружила. Впервые за долгое время это вызвало лёгкую досаду. Прошлым вечером блондин вёл себя почти хорошо, и возможно ей не стоило впредь бегать от него, как он монстра.

Обрывки фраз соседей по столу привлекли внимание девушки, и она прислушалась, нахмурив брови. Кажется, все вокруг обсуждали какую-то новость в утренней газете. Лив не заказывала «Пророк» и уж тем более не интересовалась свежими сплетнями, которые разные сомнительные личности сочиняли про переживших осаду. От таких статей голова шла кругом: в одной пострадавших студентов воспевали, как героев, а в другой могли смешать с грязью, окрестив лжецами и притворщиками. Но боль от пережитых событий ещё была слишком сильна, и Оливия не имела желания раз за разом вскрывать эту рану таким жестоким способом.

Однако гудение сокурсников постепенно сломало внутреннюю оборону старосты, и она, позаимствовав экземпляр газеты, просмотрела искомые страницу. Фирменная хандра мисс Уинтер сменилась гневом со скоростью спортивной метлы.

- Пейдж! – прошипела девушка, до хруста сминая в пальцах покрытую текстом бумагу. Других кандидатур на примете не имелось. Ещё вчера интуиция подсказывала Оливии, что они играют с огнём, позволяя главной сплетнице школы разгуливать с аппаратом для создания колдографий. По мнению старосты, Вивиан давно не заботила репутация школы, да и вообще кто либо, кроме неё самой. Вряд ли история о чьей-то вечеринке могла всерьёз навредить Хогвартсу, но это были лишь первые ласточки.

Убедившись, что Пейдж ещё не дошла до Большого зала, Оливия медленно выдохнула и продолжила завтрак, игнорируя вмиг пропавший аппетит. Еда казалась чем-то инородным, и девушка заставляла себя есть буквально силой воли. Если она пропустит ещё один приём пищи, скоро окажется в лазарете с диагнозом «истощение».

Допивая невкусный кофе, Лив решила, что при следующей встрече с деканом стоит ввести её в курс дела относительно проблем с одной не в меру болтливой студенткой. А прежде поговорить с самой Пейдж, если, конечно, тот скандал, который воображала староста, стоило считать нормальным разговором.