Кабинет Трансфигурации<-----------

Остаток Трансфигурации Лив провела где-то в прострации. Задание было успешно выполнено, но вместо ожидаемой гордости этот факт приносил едва ли не разочарование. Секундная радость не могла вывести юную когтевранку из состояния меланхолии, а это сейчас было тем единственным, чего бы ей больше всего хотелось. Но ярких эмоций ей никто не мог обеспечить, вот и приходилось грустить, поминутно вздыхать и бездумно чертить замысловатые многогранники на клочке пергамента.
Удар колокола словно вывел старосту из оцепенения. Она задумчиво подняла голову и коротко осмотрелась по сторонам, как будто что-то искала или проверяла, всё ли в порядке. В висках стучали медные молоточки боли от хронической усталости, но мысль о перемене даже самое замученное существо на свете заставит ненадолго отвлечься от хандры. Что-то безумное промелькнуло в голове когтевранки. Непонятные желания посетили девушку, к примеру, ей чертовски захотелось выгнать всех из этого кабинета и станцевать на столе… Да и вообще, было отчего-то весело, стоило подумать, что ещё на несколько часов она приблизилась к завтрашнему дню, которого так ждала.
Но Оливия Уинтер на то и Оливия Уинтер, чтобы вовремя выгнать из мыслей ненужную чушь. Привычным движением поправив волосы, староста Когтеврана ловко загнала учебники в забитую книгами до предела сумку, изящно закинула её на плечо и уверенной походкой покинула кабинет, кратко кивнув профессору Паулу в знак благодарности за интересный урок.
Зная, что преподавательница УЗМС нечасто утруждает себя объявлениями типа «сегодня ветрено, занимаемся в кабинете» или «ребята, идём на лесную площадку», Оливия избрала целью своего пути первый этаж. Как-никак, лучше дожидаться легкомысленной Оллфорд в тёплом помещении в компании очаровательных животинок вроде нюхлеров, чем маяться в тени вековых деревьев Запретного леса, предоставленной на растерзание томительному одиночеству. Так что выбор мисс Уинтер был вполне ясен и логичен. К тому же она неосознанно надеялась встретить Роману в кабинете декана Гриффиндора. Подруга была нужна ей как воздух, хотя вряд ли бы она сейчас сама в полной мере это понимала.
Сжалился ли Мерлин, или просто госпожа Фортуна на сей раз обратила свой взор на сероглазую шестикурсницу, но стоило ей открыть нужную дверь, как в поле зрения оказалась хрупкая брюнетка с львиного факультета. Но улыбка недолго украшала лицо Лив, ибо траурное настроение лучшей подруги через мгновение сообщилось и ей самой, благо она и до того не была особенно весёлой.
-Привет, - негромко поздоровалась девушка, опускаясь на соседнее место. Как и следовало ожидать, рыжая глава Гриффиндора не слишком торопилась на собственную лекцию. Да и остальные шестикурсники тоже. – У тебя что-то случилось? – проницательно заметила Оливия, устраивая голову на плече однокурсницы. Последнее время Романа так и светилась от счастья, было странно видеть её такой подавленной и апатичной.
– Тебя кто-то обидел? – нахмурилась Уинтер, невольно выделяя голосом это «кто-то», словно стараясь интонацией наделить обычное слово светлой лохматой шевелюрой и мятой одеждой несуразного оттенка.

*пред. пост в этой цепочке (переход из Главного холла)

Погружённая в свои мысли, Николь, стуча каблуками, шла по коридору, на ходу избавляясь от тяжёлой промокшей мантии. Повесив её на согнутую руку, женщина вздохнула и наконец вынырнула из омута размышлений. Как раз тогда, когда, кажется, кто-то имел наглость пристать к её персоне с какими-то глупостями. Удивлённо нахмурившись, профессор Оллфорд смерила нахального слизеринца недовольным взглядом, выражающим искреннее недоумение – вряд ли блондин решил поздороваться с деканом Гриффиндора просто из-за глубокой личной симпатии.
- Здравствуйте, мистер Джонсон, - нехотя откликнулась Николь, откидывая непрофессиональные мысли и чувства в сторону. Над своим поведением с Грандом она может подумать и потом, где-нибудь вдалеке от глаз любопытных студентов. Например, в лесу, сшибая молодые деревца широкой львиной лапой.
- Я не видела профессора Паула сегодня. Возможно, он ещё не прибыл, - сухо сообщила женщина, когда парень озвучил вопрос. Заниматься поисками слизеринского декана Николь точно не собиралась, какое бы там дело не волновало Джонсона. Малиону следовало самому разбираться со своими подопечными, нужен же он зачем-то.
Николь уже собиралась посоветовать Элайджу занять себя чем-то более полезным, чем отнимать у неё редкое время отдыха, но остаток речи слизеринца не мог не заинтересовать женщину. Вскинув бровь, Оллфорд внимательно посмотрела в лицо молодого человека, решая, насколько серьёзно он сейчас говорит. Определить это наверняка было невозможно, и Николь предпочла пойти на поводу у любопытства, разворачивая протянутый семикурсником пергамент. Быстро пробежав глазами по строчкам текста, декан Гриффиндора нахмурилась и бросила косой взгляд на хозяина бумаги. «Ох, Мерлин. Ну и жизнь у тебя, парень» - мелькнуло в голове Николь.
- Пойдёмте, - коротко распорядилась преподаватель УЗМС, чуть дёрнув губами в подобии улыбки. Надо отдать должное этому оболтусу – он сумел полностью завладеть её вниманием. Ещё бы, не каждый раз тебе в руки попадают подобные «записки» высокомерных снобов из высшего света, привыкших даже жизнь собственных детей держать в стальном захвате. И Оллфорд не могла не посочувствовать парню. Ей самой в этом смысле повезло куда больше: в отличие от большинства чистокровных семей, её родня довольно легко относилась к традициям и прочей ерунде, а потому на свободу и личную жизнь наследницы рода никто никогда не покушался. Хотя за последний месяц она не раз слышала неловкие замечания родственников на тему её одиночества в столь позднем возрасте, списка потенциальных женихов ей вроде никто не навязывал. Ну, хотя бы пока.
- Сядьте, мистер Джонсон, - посоветовала Николь, запуская блондина в свой кабинет и указав на ближайший стул. – Думаю, как преподаватель и декан я имею не меньшее право подписать этот…документ, чем профессор Паул. Хотя, быть может, стоит обратиться с этой проблемой к мистеру Гранду? – весело предположила Никки, едва не расхохотавшись от возникшей в голове картины.
Сев за преподавательский стол, женщина вздохнула и принялась читать написанное более вдумчиво. Смысл был прост: Джонсон-старший в не самых мягких выражениях требовал подтверждение и обоснование необходимости его сыну заканчивать обучение в школе волшебства. В целом, это казалось бессмысленным, ведь кому же это вообще решать, кроме самого Элайджа? Но Николь было свойственно желание помогать людям, а это был тот самый случай.
- Чаю? – деловито поинтересовалась Оллфорд, подготовив перо и чистый пергамент. – Не стесняйтесь, мистер Джонсон, - усмехнулась она, взмахом палочки призвав из шкафа чайник, пару чашек и корзинку с печеньем. Впрочем, Николь даже не сомневалась, что слово «стеснение» в принципе не знакомо сидящему напротив молодому человеку.

*след. пост в этой цепочке

Лелея мечту о спокойном обеде в своей комнате, Николь не стала тратить крупицы своего свободного времени на размышления о вечном и принялась быстро строчить своеобразное подобие письма для отца слизеринского блондина. Надо сказать, месяц общения с официальными лицами не прошёл зря: сухой и предельно корректный тон записки удавался женщине без труда.
-…можно задать Вам личный вопрос? Не по поводу Гранда, - внезапно спросил Джонсон, отчего Николь, буквально сражённая наповал наглостью студента, испортила аккуратную строку текста огромной чернильной кляксой. Неверяще взглянув на загубленную работу (Отправлять важному аристократу документ с помарками? Вы серьёзно?), Оллфорд подняла глаза на самоуверенного блондина, беспечно попивающего чай. Лицо Николь было весьма суровым, вся её душа кипела от праведного гнева. Конечно, пережитые невзгоды слегка размыли границу между учителями и учениками, но не до такой же степени!
Декан Гриффиндора как раз подбирала слова для язвительного ответа, но, как выяснилось, её разрешение Элайджу не очень-то и требовалось. Не дожидаясь потока возмущения в свой адрес, парень озвучил свой «личный вопрос», содержание которого опасно балансировало на самой грани приличия. В душе Николь скривилась: молодой аристократ так плохо воспитан, что способен говорить женщине о её возрасте и отсутствии личной жизни! Но в ту же секунду она упростила вывод, вспомнив, что просто у молодого аристократа отвратительный характер.
- Мистер Джонсон, - стараясь говорить ровно, процедила женщина, хмуро глядя на собеседника. – Элайдж, - чуть мягче добавила она после секундной борьбы между двумя противоречивыми желаниями: вышвырнуть паршивца из кабинета вместе с его бумажкой или устроить разговор по душам а-ля «привет, психоанализ». – Мне следовало бы снять с Вас полсотни баллов и отправить на отработку за Вашу наглость, но, пожалуй, в честь праздника я не стану этого делать. Я Вам так скажу: за судьбу человека в первую очередь несёт ответственность он сам. Вы не кажитесь мне безнадёжным, и я считаю, что Вы в состоянии решить свои проблемы, если только поймёте, чего действительно хотите от жизни.
Немного помолчав, Николь достала новый пергамент и принялась переписывать испорченный текст.
- Если уж Вам так интересно, передо мной такой проблемы не стояло никогда. Я бы ни одному человеку в этом мире не позволила распоряжаться моей личной жизнью, - спокойно продолжила она, не отрывая глаз от записей. – Ну а мой совет Вам не понравится, Джонсон, - женщина усмехнулась. – Женитесь и поскорее. Свадьба с хорошей девушкой пошла бы Вам на пользу. Вот только мне уже жаль эту бедняжку, - ухмылка на мгновение скривила губы Оллфорд, но декан Гриффиндора быстро справилась с весельем. Дописав до точки, она поставила подпись и, запечатав документ взмахом палочки, передала его слизеринцу.
- Желаю Вам удачи, - с достоинством подытожила Николь, давая понять, что больше не желает видеть самоуверенного аристократа в своём кабинете. И советует ему больше к ней с такими беседами не приходить.
Дождавшись, когда за студентом закроется дверь, женщина глубоко вздохнула и устало протёрла глаза. Мир сошёл с ума и не думал возвращаться в разум, и это пугало Николь гораздо сильнее, чем она смогла бы признать.
Скосив глаза на часы, Оллфорд хмыкнула и решительно поднялась с места. «Подождут», - решила она, мысленно пересчитав кучу дел, ожидающих её вмешательства. Сейчас её требовались горячий чай и пара-тройка бутербродов,  да и неплохо бы заняться собой: времени до вечернего бала оставалось слишком мало, а появиться на нём хотелось выглядящей как минимум хорошо.

*след. пост в этой цепочке (переход в Главный холл)