***
         Элайдж недоуменно наблюдал за смущенной Оливией и беспрестанно поднимал бровь. Он позволил веселой усмешке исказить мягкие черты своего лица — видеть убегающую поутру девушку было для него не в новинку. Элайдж бы скорее удивился, проснувшись в одиночестве. Сообразив, что Оливией владеют стеснение и стыд, а ничего дельного от девушек в таком состоянии не добиться, он стал одеваться в своём привычном укладе. Свежая рубашка зеленоватых тонов, классические черные брюки и туфли — сегодня Джонсон решил быть на редкость официальном, благо, настроение этому соответствовало. Ради исключения он даже накинул мантию со значком факультета: всё же по утрам в замке было прохладно. Парень шустро спустился в Большой зал, соображая, что чертовски голоден.
         Дорога до зала не заняла много времени, и уже совсем скоро Элайдж с завидным аппетитом кусал и жевал свежеприготовленный бифштекс. За окном была откровенная дрянь, поэтому вся прелесть утра ограничивалась содержимым тарелки. Закончив, Элайдж осмотрелся, желая получить хотя бы небольшую толику новостей. Первым, что привлекло его внимание, был листок пергамента, аккуратно лежащий недалеко от Джонсона. Он с интересом дотянулся до послания и принялся читать.
         Спустя несколько минут, необходимых для прочтения документа, парень летел по коридорам, едва не сбивая профессоров и студентов. Содержимое пергамента порядком вывело его из себя и превратило прежде прекрасное утро в неприятный пасмурный день. Недавно осведомившись о количестве баллов у родного факультета, Элайдж пришёл в ужас. В голове будто ожили шестерёнки, экстренно пытаясь решить задачу средней сложности — как быстро и безболезненно набрать большое количество баллов. Воскресенье уже завтра, а наибольшим количеством очков обладал нелюбимый Гриффиндор, что значило, по новым правилам Гранда (чёрт бы его драл, этого Гранда!), — в Хогсмид слизеринцам вход заказан. Элайдж чертовски разозлился на драконовские правила и тотчас решил пойти к декану. В сущности, он понимал, что профессор Паул отмахнётся от него, как от надоевшей мухи, либо безыскусно пошлет.. но в душе надежда на неравнодушие декана теплилась и укреплялась, поэтому Джей, шелестя полами своей мантии и мысленно хваля себя за предусмотрительность, сокращал расстояние между Большим залом и кабинетом Трансфигурации. В коридоре около кабинета Элайдж чуть не налетел на преподавателя
         — Доброго утра, профессор! — отрапортовал Джонсон, радуясь, что Паул оказался на месте и не успел уйти до его прихода. — Я хотел поговорить с вами по поводу наших баллов, — он чувствовал себя законченным ботаником-старостой, который драл все и вся во имя того, чтобы его родной факультет был в приоритете. — Видите ли, профессор Гранд изволил внести некоторые изменения в устав школы, — мерзким голосом тянул Джонсон, играя на нелюбви Паула к нынешнему директору, — и теперь, из-за пары оболтусов мы не сможем посетить Хогсмид в эти выходные. — Джей сделал театральную паузу и непрозрачно намекнул профессору: — Можем ли мы.. как-то это поправить? — Элайдж расплылся в притворной кошачьей улыбке, надеясь, что декан оценит его преданность родному факультету.

*след. пост в этой цепочке

Коридор четвёртого этажа<------------

Буквально взлетев на два этажа выше места пребывания за считанные минуты, Оливия с удивлением обнаружила, что у неё ещё остаётся немного времени. Потратив пару секунд на обдумывания этой причудливой загадки, девушка, запыхавшись, остановилась перед дверью кабинета Трансфигурации, часто хватая ртом душный воздух. Скучающие в коридоре шестикурсники с любопытством косились на старосту девочек Когтеврана, ибо уж очень непривычен был её внешний вид: волосы растрёпаны, одежда мятая, щёки ярко-красные от быстрой беготни с отягощением (сумку-то неподъёмную никто не отменял).
Но уставшая Уинтер мало внимания обращала на приветствия и подколы знакомых девчонок, просчитывая в своей умненькой голове ближайшие десять минут жизни. Ей никак не давал покоя тот факт, что совсем рядом, на этом же этаже её комната ожидает свою хозяйку. Ожидают её чистые блузки, отглаженные до высшей степени идеальности чёрные брюки, спасительная косметика, способная скрыть самые заметные следы непродолжительного сна, расчёски и заколки, которые так умело превращают копну волос в изящную причёску, достойную гордой старосты. Да и два голодных кота наверняка бы не отказались от общества девушки…
Но Лив не умела слишком долго метаться между собственными мнениями. Закрыв на пару секунд глаза и собрав в кучу разрозненные мысли, девушка с шумом выдохнула и всё-таки приняла решение. Она твёрдо убедила себя в том, что нужно посетить свою комнату…но не прямо сейчас. Перемена между парами – это отличная возможность добраться до башни и привести себя в порядок, а также покормить голодных питомцев. Ну а сейчас, пока профессор Паул не почтил состав шестого курса своим присутствием, можно ограничиться самыми топорными методами.
Завернув в свёрток коридора, девушка достала волшебную палочку и, направив её себе в лицо, принялась быстро шептать заклинания, улучшающие внешний вид, известные любой уважающей себя девушке.
- Conjured items, - и нарисованная в воображении простенькая расчёска ложится в руку старосты. И ничего, что созданная уставшей Оливией, она рассыпается в пыль через минуту, ведь девушке вполне хватает, чтобы исправить состояние волос, сделав их гладкими.
- Foamus, - и расчёсанные волосы приобретают приятный блеск и мягкую текстуру, будто их только что вымыли и высушили.
И ещё пара заклинаний, в результате которых блузка перестаёт быть мятой, а серые тени под глазами – заметными. Жаль нельзя заколдовать взгляд, чтоб стал менее убитым, - грустно улыбнулась Оливия, возвращаясь к кабинету заметно посвежевшей. Как раз в этот момент колокол возвестил о начале пары, хотя преподавателя до сих пор не было.
Надеюсь, Рома не собирается прогулять Трансфигурацию, - с беспокойством подумала когтевранка, не обнаружив лучшей подруги среди остальных учеников шестого курса.

------------->Кабинет Трансфигурации

Возвращение.

Водоворот воспоминаний успокаивал возбужденную душу. Она не могла понять что происходит, металась внутри неподвижно лежащего тела, а воспоминания теплились в отключенном мозгу теплым, едва искрящимся огоньком.
Мрак уже давно окутывал плотно закрытые глаза декана Слизерина. Засада была прямо за дверью, он пытался удержаться до конца, но что-то сильно ударило его по голове, вызвав невольное восклицание и он тут же упал, распластавшись на выходе из кабинета. Шум в голове какое-то время еще звучал, но потом и он заглох, оставив Паула один на один с тишиной.
Тишина приплясывала свой безумный танец, вечность показала свой хищный оскал, казалось, что смерть вот-вот закончит точить свою косу и примется за дело.
Он не был мертв, сердце еще раскачивало ушибленные органы, но кровь, тут и там сочившаяся из раненого тела, пропитала насквозь толстую, изрезанную мантию, будто тонкий шелк. Битва была напряженная, он оказался один против шестерых и не предусмотрел многого, отчего и лежит теперь подобно срубленному дереву в луже крови.
Начал приходить он в сознание только спустя энное количество часов. Глаза с трудом раскрылись, слепленные засохшей кровью, а рот медленно открылся - из него вывалился порезанный, но уже не кровоточащий язык. Плохая привычка выкрикивать ругательства во время боя.
Легкие медленно расправились, потревожив ушибленные ребра, шок, которые еще не отступил, все еще притуплял боль, которая вот-вот могла вызвать крик преподавателя трансфигурации.
- Жив? Жив.
Хриплое дыхание сушило и без того просушенный рот, раздирая, требующую влаги, слизистую. Зубы стиснули, хрустящий почему-то, песок (вероятно это песчаное растение из горшка вывалилось). Ощущение было такое, словно мужчина был разбит, аки стеклянная статуэточка, а теперь его вновь склеили, только голову перепутали с задом, а руки приляпали к бедрам.
Медленно, стараясь не делать резких движений, декан принялся вспоминать как двигать руками и ногами. Порезы отозвались тупой болью, а суставы послушно согнулись, хоть и несколько неуверенно и без особого удовольствия.
Сообразив где руки, где ноги, профессор медленно сел, аккуратно, кончиком языка, облизнув пересохшие губы. Язык с трудом поддавался каким-либо командам. Вполне вероятно, что декан неделю, если не больше, будет молчать. К счастью для многих.
- Черт возьми, что произошло?! Где все?! - Малион медленно повернул голову в сторону темнеющего коридора. Нужно было перебираться в Больничное крыло, пока он не загнулся от потери крови и от выпадение отмершего языка.
Осторожно дотянувшись до края мантии, Паул нащупал свою волшебную палочку, которая, к огромному счастью, оказалась цела. Положив ее рядом с собой, он нашарил на ткани дыру и попытался разорвать ее. После нескольких минут мучений, ему удалось оторвать небольшие полоски и повязать их в тех местах, где все еще текла кровь. Шок проходил и теперь, когда мозг заработал более менее резво, боль начала проявляться и тут, и там, заставляя мужчину морщиться и стараться как можно быстрее встать.
Повалив какие-то вазы, которые стояли на подставках в коридоре, декан все-таки встал и захромал в сторону больничного крыла, сквозь полуприкрытые веки следя за дорогой, стараясь не врезаться в столб и не свалиться с лестницы.

*след. пост в этой цепочке (переход в Лазарет)

Отредактировано Малион Паул (12 августа, 2013г. 17:44:22)