Наконец-то распрощавшись с этой историей с Капраносом и мысленно уже отгородившись от всего этого, Шон спокойно зашёл в гостиную. В комнате было привычно тихо и уютно. Но что-то не вписывалась в эту умиротворяющую атмосферу. Только сейчас он заметил лежащую на полу девушку. Из-за хмурого и тёмного неба в комнате было совсем немного света, и парень не узнал Ник. Он понял, что случилось с незнакомкой. Он бесшумно, почти на цыпочках приближался к ней. Недавно успокаивающая и уютная тишина сейчас давила и пугала, как в каком-нибудь фильме ужасов. Сердце парня учащённо билось, дыхание сбивалось, а взгляд буквально впился в пострадавшую. Ноги стали ватными и онемели кисти рук. Когда он был на расстоянии нескольких сантиметров от тела, когтевранца словно ударило током. Ник!
Ноги парня подкосились, и он упал на колени перед девушкой. Ужас выражался в глазах юноши, но, с огромным усилием, он заставил себя успокоиться и мыслить хладнокровно. Внутри всё похолодело и будто опустилось. Шон пытался привести Вероник в чувства, звал её, дрожащими руками пытался встряхнуть девушку.
Да что за чертовщина такая! Я что, в супер-герои нанимался, что ли?! Один чуть не задохнулся в собственных чувствах, вторая без сознания лежит…
Внезапно когтевранец увидел, что Никки уже совсем побледнела, и решил положить её на спину. Когда он совершил задуманное, вся картина происшествия открылась перед ним. Юноша неожиданно заметил кровь на своих пальцах, затем не составило труда увидеть нож и обильно кровоточащую рану. Нужно ли говорить, какое состояние неописуемого ужаса и страха выразило в ту же секунду его лицо. Когда-то на его глазах, ещё в совсем детском возрасте умерла его мать. Она была такая же бледная и холодная. Это событие осталось неизлечимой язвой на его сердце. А сейчас на его глазах умирает девушка. И Шон должен сделать всё, чтобы этого не допустить того, что случилось с его матерью…
- Ты хотела вскрыть себе вены?! Сумасшедшая! Неужели всё из-за этого чокнутого Капраноса?! Дааа, вы – голубки, стоите друг друга! – шепотом говорил Оуэн, пытаясь тем временем онемевшими руками нащупать пульс...
Раз, два, три… Пульс есть, значит, ещё не всё потеряно… Парень заклинанием перевязал рану Ник тугой повязкой. Только сейчас он осознал, во что ввязался. Между Алексом и Вероник были не простые отношения. Возможно, в Большом Зале они поссорились. Или решили расстаться… Всё равно. Но если каждый из этих влюблённых так переживает из-за разлуки со своей половинкой… Да, эти двое стоят друга. Они оба ранимы, чувствительны, сентиментальны… Но не до такой же степени! Чтобы задохнуться и резать вены… Они не могут… жить друг без друга, так что ли?! Вот это и называется громким словом «любовь»?! Или это уже какая-то болезнь…зависимость…друг от друга? И что тогда здесь делает он?! Шон совсем другой, непохожий на них, даже, наверное, абсолютно противоположный. Но отступать было поздно. Когтевранец знал, что раздор начался ещё до него. И теперь он не позволит всему происходящему пуститься на самотёк, ведь тогда могут произойти невиданные жертвы… И только он, Шон Оуэн, уже влипший в это дело, может сему помешать. Он будет рядом, совсем близко (конечно, со своей долей выгоды) и он сделает всё, чтобы не произошло самого ужасного…
Тем временем он всеми средствами пытался привести Вероник в себя, но осознавал. Что одному ему с такой ответственностью не справиться.
Нужно быстро отнести её в больничное крыло! В лазарете Ник помогут, пока ещё есть шанс… Оуэн с лёгкостью, как пушинку поднял Вероник на руки, с помощью заклинания очистил нож и ковёр от крови, будто ничего не было, и стрелой помчался в больничной крыло, всем сердцем надеясь, что Вероник ещё можно спасти.
-Держись, дорогая, держись, ещё немного…
