Рома проснулась и сладко потянулась в своей постели. Утро было отличное (по крайней мере, сегодня ничего не должно было быть плохого), поэтому Рома поправила подушку и уставилась на свою комнату. Всё было ровно таким же, как и вчера, но это было как-то забавно. Приятное нежно чувство обуяло девушку, Чудесный день! Никаких занятий тебе, никаких уроков, гуляй душа!! Мягкое, почти невесомое перьевое одеяло приятно касалось нежной кожи девушки и она ни за что не хотела вылезать из кровати.
Спустя 10 минут. Так, Оноре, если ты сейчас не поднимешь свою очаровательную задницы с постели, я самолично спущу тебя с гриффиндорской башни. Поверь, там намного холоднее чем в ванной.
Спустя ещё 5 минут. Рома!!!!!!.. Ладно, всё, встаю Девушка откинула краюшек пушистого покрывала и спустила ноги, попадая прямо в не менее пушистые тапки (пушистая весьма девочка, ага) и пошаркала по полу до своей ванной, хаотично потягиваясь.
Тут стоит описать эту прекрасную девушку: юная миловидная леди со стройной фигурой и красивыми чертами лица. Изящные губы и глубокие синие глаза придавали ей необычайный шарм. Но по утрам этот «шарм» походил скорее на дворового мальчишку: вороные волосы Ромы по утрам превращались в такую копну, что аж описать страшно. На щеках пару складок от прошедшего сна, тонкий бирюзовый шёлковый халатик перекошен и на половину съехал вбок. Нужно ли было ещё что либо говорить? И так всё ясно.
Прошествовав в ванную, девушка начала расчёсывать свои волосы, впрочем, тут мы ей ненадолго оставим.
Спустя 30 минут. Вот теперь мы можем разглядеть Оноре во всей красе: 20 минут до окончания завтрака, а она вот только надевает невпопад блузку, которая покорна осталась со вчера лежать на стуле. Теперь она носится по комнате с одной туфлей на ноге, в поисках другой. Спустя ещё 5 минут она готова к выходу в свет. Спускаясь по винтовой лестнице, она в спехе поправляет вороты кофты и завернувшийся край джинс. Вот она – Романа Сент-Оноре, готовая ко всему и смотрящая на всё широко открытыми глазами.

Отредактировано Романа Сент-Оноре (28 декабря, 2010г. 22:13:20)

----------->Выручай-комната

Внимательно выслушав всю речь Дэниэлса, Рома медленно перебирала всё в мозгу, перекладывая сказанное им с одной извилины на другую. Состояние больше походило на какое-то, так скажем, мочёное. Девушке было грустно осознавать, что сказке пришёл теперь таки конец и пора в это поверить. Она тряхнула головой в знак того, что всё поняла и сконфужено улыбнулась. -Да-да, я поняла... - Что-то пролепетала она и вышла за двери. Она ступала спокойно и аккуратно, стараясь не выдать того беспорядка, что теперь воцарил в её голове и душе. Рассчитывала ли она на что-то от этого блондина? Ну, если быть честной, то любая девушка в душе на это надеется. Как бы яростно она не отрицала это. И вот теперь, когда она переступает со ступеньки на ступеньку, поднимаясь в свою комнату, даже на больную и туманную голову было совершенно очевидно ясно и понятно, что девушку разочаровали. Рома чувствовала, как комок всё-таки подкатывает к горлу, заставляя чаще и глубже дышать. Нет, только не слёзы, только не слёзы.. твердила она про себя Только не сейчас!
Он успела зайти в свои апартаменты, когда первая предательская слеза скользнула по щеке и скатилась в ворот платья. За ней другая, третья. Рома нервно вытирала слёзы тыльной стороной ладони. Что это я? Из-за чего? Из-за кого?! Руки нервно на автомате перебирали вещи в шкафу и укладывали пергаменты в сумку, точно чувствовали, что хозяйка сейчас не в состоянии что либо сделать. Романа сменила нежно голубое платье на чёрную водолазку с высоким воротом и длинными рукавами и чёрные обтягивающие джинсы. Теперь, в добавку к слегка растрёпанным  чёрным волосам она смотрелась просто убийственно-траурной. Романа почувствовала ,как сильно болит голова. Теперь от слёз она стала болеть ещё сильнее, что захотелось скрестись в стеночку в ожидании ответа с той стороны. От осознания этого, слёзы стали хлестать ещё сильнее.
На глаза попалось порванное ситцевое платье. Рома взяла его в руки, от него слегка пахло ромом. ...
Девушка решительно взяла палочку и платье и отправилась в ванную. Кинув тряпицу в раковину, Рома нацелила палочку и произнесла ядовито-шипящим голосом -Incendio
Нежный ситец вспыхнул оранжевым пламенем и ткань начала чернеть и маленькие обугленные кусочки разбрасывались по раковине. Девушка покровительственно посмотрела на остатки платья и некрасивая улыбка исказила её лицо. Девушка знала, что приступы такой беспричинной, по-сути, ярости настолько типичны для влюблённых девушек её возраста, что потом она будет сожалеть о сожженном любимом платье, но сейчас было важно насладится моментом. 
На глаза попался подарок для Оливии. Рома взяла его и покрутила в руках. Красивая запакованная книжка с аккуратным нежно-голубым бантиком. Её Рома приглядела ещё очень давно в каком-то магазине. Книга была роскошно расписана и украшена, но содержание от этого не теряло своей ценности. Это был красивый роман. Рома слышала о нём много раз от однокурсниц, которые говорили, что рыдали от этой книги. Почему она купила эту книгу именно Оливии? Вероятно, она считала, что Оливия способна на слёзы и более того, подвержена им весьма и весьма, несмотря на её амплуа снежной королевы.
Слёзы теперь высохли, кое-где неприятно стягивали кожу, но Рома уже забыла о том, о чём плакала, скорее даже не так. Она помнила об этом очень живо, но закрыла это в глубине своего сердца. Но настроение было поганое.
Девушка спустилась на  этаж и медленно стала ступать по коридору. Трансфигурация... Чёрти бы съели этот предмет! Никогда не получу ничего больше тролля... Девушка брела, опустив голову, когда достигла кабинета.

---> Кабинет Трансфигурации

Ромка всегда пробуждалась раньше всех, а на минувшей неделе и подавно. Она подскакивала очень рано в надежде на новый, полный приключениями день. Вообще, всю неделю, которую она провела в компании Адама, можно было смело обвести красным маркером в календаре и подписать в правом верхнем углу «самая лучшая неделя в моей жизни». В привычной жизни этот человек (именно тот, у которого вороные волосы и синие глаза) всегда был весел и жизнерадостен, но теперь было и представить сложно, куда можно быть ещё более весёлым. Но её поведение, к счастью, не было похоже на поведение обезумевшего от счастья ребёнка, которому купили любимую игрушку. В лице Адама она приобрела не только симпатичного парня, но и хорошего друга. Ей было легко с ним, его компания всегда была одной из её любимых компаний, но ощущение того, что в один прекрасный момент вся эта прелесть может рухнуть, не покидало её. Она более придирчиво и ревниво стала относиться ко всем друзьям Адама женского пола, кидала подозрительные взгляды на всех девушек, которые приветливо здоровались с Адамом, явно вкладывая в такие приветствия не только радость встречи. Рома чувствовала, что она недостаточно хороша для такого парня, она боялась того, что ему будет за неё стыдно. Но… впрочем, Рома считала все эти мысли в корне глупыми и сама над собой смеялась. Но дыма без огня не бывает.
Она так же стала замечать двойственные взгляды некоторых парней, в глазах которых она читала что-то недоброе, от этого ей становилось немного страшно, и она сильнее сжимала ладошкой руку Адама. Одним из таких опасных, на взгляд Ромы, людей был парень с седьмого курса Слизерина, Доминик Льюис. Рома очень часто слышала о нём, в замке часто ходили какие-то толки об этом парне, но лично с ним девушка никогда не была знакома. Когда она невзначай поворачивалась за обеденным столом или просто шла по лестнице, она натыкалась на пристальный и изучающий взгляд этого красавца. Да, он был действительно красив – чёрные волосы, карие глубокие глаза, приятная внешность и телосложение… но от него веяло холодом. Кому, как не солнечной Роме чувствовать эту морозную стужу в глазах незнакомца. Она не имела понятия почему парень так пристально за ней смотрит. Каждый раз, натыкаясь на его взгляд, улыбка на её губах меркла, в груди неприятно холодило, становилось страшно. Да, именно. Рома боялась этого красивого, но холодного парня, хотя логичных обоснований этому она, увы, не находила.
То ли дело тёплый Адам, который надёжно поселился в душе гриффиндорки. Хотя парень не всегда был рука об руку с девушкой, но когда он был близко, девушке становилось уютно и спокойно.
Итак, проснувшись сегодня утром, девушка с синими глазами поспешила привести себя в полный порядок: аккуратная причёска, красивая новая блузка, купленная не так давно в Хогсмиде, тёмно-синие зауженные штанишки и, конечно, мантия. Рома особо не спешила – времени было всего-навсего полвосьмого – мурлыча что-то себе под нос, она расчёсывала свои волосы, не без удовольствия отмечая то, что сегодня они не спутались ночью в обычную копну.
Собиралась она недолго (не имела привычки полдня наводить марафет, как это делали многие её знакомые), потом подхватила сумку с длинным ремнём с учебниками и не спеша направилась в Большой зал. Ожидать Адама не было никакого смысла (он всегда спал минимум до второй пары), поэтому пока Рома спускалась в полном одиночестве.
----> Где-то на лестнице

*пред. пост (переход из коридора)

Сперва страх, а потом какое-то странное отупение. Любое выражение стерлось с лица девушки. Стараясь избегать Адама как можно сильнее, уж тем более не смотреть на него, Рома, точно послушный маленький солдатик, таскала вещи, помогала что-то упаковывать и прочее. В голове была пустота, просто ужасная. Мыслей не было ни одной, просто тупое онеменее, остекленевший взгляд, и ни единого слова.
Отмахнувшись от парочки девушек, поинтересовавшихся все ли в порядке с ней, Рома послушно плелась в конце колонии, таща с собой кучу пледов и одеял. Она неуклюже наступала на ступеньки, почти не смотря под ноги. А, собственной, на кой? Та толща информации, вывалившаяся на её несчастную голову заставила её повзрослеть буквально за пятнадцать минут, пережив в душе просто цунами разных эмоций. Цунами ушло, оставив после себя пустой, в обломках берег. Рома прокручивала в голове какую-то откровенную ерунду, считала ступеньки, пыталась понять, чем пахнут пледы и прочее, но мысли об Адаме все равно остались, хоть и, напуганные, молчали в сторонке.
Вдруг Рома поняла, что дальше идти просто нет сил. Она вдруг остановилась, точно застряла, мгновенно замерев на месте. Потом быстро достала палочку и ... обрушила несколько ступеней лестницы. Зачем? А, черт её знает. Она не могла идти дальше, сказать об этом тоже не могла ,а что оставалось? Находиться рядом с Адамом стало невыносимо, страшное чувство и мысли о том, что именно их связывало, заставляли Рому содрогаться всем телом, точно её мелко-мелко била лихорадка.
Естественно группа обернулась на шум, и конечно же принц (жаль, без коня) прорвался вперед, смотря то на испуганную Роману, то на пролом в полу.
—Сможешь перепрыгнуть? Я поймаю тебя, обещаю, - настойчиво уговаривал Рому Адам, глядя на её такими глазами, как будто догадывался о её страхах и нарочно дразнил. Прыгай... поймаю... а девственность мне кто вернет?! - вдруг вырвалось в мыслях девушки и чуть было не сорвалось с губ - они только легко дрогнули. Все тем же стеклянным открытым взглядом смотря блондину прямо в лицо, Рома медленно стала отходить назад. Шаг, другой, точно разгонялась, затем мгновенье паузы, шаг вперед, другой, третий и у самого края она замерла, кидая Адаму ту кучу одеял, которая была в её руках, оставаясь с одной лишь палочкой. Да, такого он точно не ожидал.
Не выжидая больше ни минуты, Рома развернулась и помчалась назад по лестнице, держась за перила на поворотах. Она не знала куда именно ей нужно бежать, но знала, что подальше от Адама, а впереди лежала только гриффиндорская башня.
Влетев в помещение, только что покинутое, она забежала в свою комнату и резким хлопком заперла дверь на засов. Точно кто-то гнался за Ромой, было очень страшно, но не понятно почему. Просто какая-то непонятная паника, тревога, страх. Девушка забилась в самый дальний угол комнаты, поджимая под себя ноги и пряча локти. Слезы нервным потоком потекли из глаз. Она даже толком не понимала почему именно, они просто... просто лились по щекам, сердце билось, дыхание срывалось.
Да, это было похоже на нестандартную форму истерики. Определенно. Но мозгом женщин не понять.

*окончание цепочки

Отредактировано Романа Сент-Оноре (4 сентября, 2013г. 21:59:32)

<--------------Школьный двор

Предложение скоротать вечер в комнате Романы от души повеселило блондина, породив череду разного рода мыслей в лохматой голове. А ехидное замечание гриффиндорки по поводу наличия в её комнате его, адамовских, вещей и вовсе прилепило на лицо парня несмываемую ухмылку.
- Так и думал, что ты мне не всё вернула, - по-доброму подколол брюнетку Адам, тыкнув её пальцем в бок. – Ну что ж, тогда я просто обязан у тебя побывать, - подмигнув, Дэниэлс ещё раз дёрнул девушку за капюшон и быстро зашагал по лестнице, стараясь не сгибаться под тяжестью мешка с припасами.
Как и следовало ожидать, гриффиндорцы приняли своих добытчиков как истинных героев и, едва Адам и Романа зашли в гостиную и объявили о своей находке, бросились осыпать прибывших всякими приятностями вроде «о, ребят, вы такие молодцы!» или «еее, чуваки, вы могёте ваще!» и всё в том же духе. Ну и, как водится, в рекордные сроки мешок опустел под натиском толпы молодых волшебников, одичавших без сладкого. Проведя среди своих некоторое время и понаблюдав, как студенты красно-золотого факультета с видом бесконечного счастья жуют шоколадных лягушек, блондин и брюнетка тихонько выбрались из поля зрения народа и ушли в комнату старосты девочек. 
- Не переживай, я это предвидел, - усмехнулся Адам, поймав раздосадованный взгляд своей спутницы. Пошарив по карманам с самым загадочным видом, на какой был способен, парень вскоре выложил на стол заблаговременно припасённые вкусности.
Впрочем, сразу же приступить к их поеданию не вышло, так как хозяйка комнаты внезапно ринулась наводить порядок. По мнению блондина, в этом не было ни малейшей необходимости, да и вообще он не мог понять, как  Рома может думать о паре-тройке раскиданных вещей, когда в её распоряжении сам Адам Дэниэлс и вкусные шоколадки? Но постигать женскую логику – дело провальное, поэтому парень лишь махнул рукой и развалился на кровати, что после беготни с отягощением казалось просто чудом.
— Кажется, где-то в углу был чайник... – сообщила девушка, на что блондин лишь лениво улыбнулся, поднимая палочку.
- Акцио, чайник и чашки! – скомандовал он, и вскоре на столик рядом приземлились искомые предметы. – И, Акцио, Романа Сент-Оноре, а не то она рискует остаться без еды, - уже громче крикнул блондин, веселясь про себя. Определённо этот день ему нравился. Для пущей убедительности блондин взял ближайшую пеструю пачку и выразительно ею пошуршал. Ну кто устоит перед призывным шуршанием пачкой печенья от первого парня факультета?

Очевидно, парень слегка переборщил с «манящими чарами» в виде своего безграничного обаяния и вкусной еды у него в руках.  Он едва успел покрепче ухватить шуршащую упаковку печенья, когда из ниоткуда возникла смеющаяся Романа и буквально рухнула сверху, открывая сезон охоты на сладенькое. Ну, на печенье, конечно.
Адам смеялся от души, пытаясь помешать ловкой брюнетке вырвать пачку из его пальцев. А когда же Роме удалось добиться своего, блондин сменил тактику, и теперь он уже просто мешал девушке убежать с трофеем с поля шуточной баталии, хватая её за ноги и за руки и продолжая хохотать. Впрочем, кажется, мисс Сент-Оноре и не очень-то хотела куда-то переместиться, отчего эго семикурсника самодовольно ухмылялось.
И в самом деле, вскоре брюнетка простодушно уселась Адаму на живот, доедая чудом уцелевшую в пылу сражения печеньку. Рассыпая крошки на собственное покрывало и одежду парня, Романа выглядела прямо-таки светящейся от удовольствия.
- Ну, победила, значит? – усмехнулся Дэниэлс, демонстративно поднимая руки, мол «сдаюсь!». – И не стыдно тебе? Я голодный, сил нет, а ты тут питаешься. Делись, - уговаривал блондин, на что коварная староста только выше поднимала вожделенную пачку. – Эй, - он попробовал дотянуться той рукой, которой не удерживал девушку в более-менее устойчивом положении, но потерпел очередное поражение.
— Одна печенька - один поцелуй, красавчик, - внезапно заявила синеглазая девочка-ромашка, старательно изображая серьёзность на раскрасневшемся после их возни лице. Адам едва успел осмыслить промелькнувшую у него мысль, что в картину мира с большим трудом укладывается вот такая Рома: смелая, яркая, такая… взрослая? Та, которую он помнил, была совсем другой. И его разбирало от самодовольства при мысли, что, пусть он этого и не помнит, он наверняка приложил руку к этой метаморфозе.
- Ну, Рома, тогда ты рискуешь лишиться всей пачки, - понизив голос, многозначительно ответил блондин, без малейших усилий спихивая с себя безобразницу и притягивая её к себе поближе, чтоб не удумала сбежать. Дело принимало весьма интересный оборот, и Адам не мог сдержать фирменной ухмылки.
Целоваться с Романой было классно. И до странного привычно, хотя единственный прецедент, имевший место чуть ранее после побега из Визжащей хижины, был слишком скуп для сравнения. Да и едва ли Адам сейчас размышлял над чем-то подобным. Касаясь пальцами растрёпанных тёмных волос гриффиндорки, Дэниэлс свободной рукой удерживал девушку в полулежачем состоянии, слегка опасаясь, что этой непоседе опять вздумается начать вырываться.
- Думаю, теперь я могу это взять? –получив возможность говорить через энное количество времени,  усмехнулся Адам, лукаво сверкая наглыми глазами, когда измятая пачка печенья волшебным образом оказалась в его распоряжении. Улыбка блондина в этот момент была прямо-таки преступно довольной.

К чести Адама стоит сказать, что поцелуй с Романой, конечно, не был следствием желания блондина отобрать пресловутое печенье. Он и не думал о нём вовсе, прижимая к себе растрёпанную старосту своего факультета именно потому, что ему хотелось сделать то, что он сделал. Но сейчас, когда заветная еда всё-таки оказалась в его распоряжении, он не мог не насладиться ею, хотя печенье, которому полагалось быть сдобным, подозрительно хрустело и крошилось. Мужской организм требовал пропитания. На секунду задумавшись, блондин внезапно осознал, что последний раз видел что-либо съедобное за обедом, а день тем временем уже давно превратился в вечер.
Но и уходить на поиски еды казалось глупостью. В самом деле, ну кто потопает на кухню к домовикам, когда к тебе так льнёт красивая девушка? Адам тяжко вздохнул, и закинул в рот последние крошки: в этой внутренней борьбе зов желудка потерпел поражение.
— Доставай ещё, что у тебя есть в закромах? Я страшно хочу есть. И если у тебя ничего нет, я съем тебя! – весело сообщила Рома, когда через некоторое время всё-таки разлила чай по чашкам и принялась смаковать ароматный горячий напиток.
- Полагаю, это должно было меня напугать? – усмехнулся гриффиндорец, богатое и не шибко скромное воображение которого сразу же нарисовало несколько отнюдь не пугающих картин. Тем ни менее он быстро сгрёб припасённые сладости и передвинул их поближе к девушке. – Налетай, - скомандовал он, одновременно с этим открывая шоколадную лягушку, отстранённо размышляя о том, что от пары шоколадок голод никуда не денется с вероятностью сто процентов.
Некоторое время молодые люди мирно пили вкусный чай, наслаждаясь спокойствием, вкусом дефицитных сладостей и обществом друг друга. Удивительно, но лирическое настроение Ромы передалось и Адаму. Поглядывая на неё, Дэниэлс не мог не согласиться с высказанным ранее утверждением девушки о том, что всё это уже было раньше. Память как будто дорисовывала какие-то мелкие детали, но вскоре опять неприветливо молчала. Да и какая разница, что там было в прошлом? Значение имеет только «здесь и сейчас».
В этом «здесь и сейчас» Адам вдруг встретил открытый  взгляд девушки и широко, как-то по-особому улыбнулся ей, как мальчишка на первом свидании. Он бы и дальше так сидел и улыбался, как дурак, если бы в этот момент брюнетка не сцапала последнюю шоколадку.
- Эй! – притворно возмутился Дэниэлс, когда понял, что пал жертвой коварства женских чар. – И кто теперь кого съест, а? – правдоподобно изобразив на лице суровость, поинтересовался блондин. Секундой позже он уже опять улыбался. Поставив пустую чашку на стол, парень как так и надо разлёгся вновь на потрёпанной после их игрищ кровати и картинно зевнул.
- Ну, короче, уходить мне лень, так что кому-то придётся подвинуться, - он весело подмигнул брюнетке, а затем прикрыл глаза и прикинулся ну прямо очень крепко спящим человеком.

»» Кабинет Зельеварения

[indent]Собрав работы у представителей своего факультета, Оливия отправила их на стол госпожи Реверы и наконец выдохнула. Внезапная контрольная утром в воскресенье несомненно была стрессом даже для лучших студентов, и девушка несколько нервничала, краем глаза просматривая содержимое чужих пергаментов. Но поскольку уже ничего исправить все равно было нельзя, оставалось только отпустить и забыть.

Выполнив свои обязанности старосты, внезапно оживилась Романа. Лив встретила предложение подруги с заметным энтузиазмом, наспех убирая в сумку письменные принадлежности.

- Конечно, пойдём! - горячо закивала когтевранка, выходя из кабинета. Ей уже порядком надоели подземелья, и перспектива девичьих посиделок в башне показалась удивительно прекрасной. Особенно с учётом того, что блондинистый спутник Романы наконец пропал из поля зрения. – Только захватим что-нибудь в Большом зале, а то ты свалишься от голода, а я не Дэниэлс, на руках не унесу.

Было время обеда, и столы в Большом зале как всегда ломились от еды. Будто в извинение за долгие голодные годы домовики Хогвартса буквально каждый день наполняли столы словно на праздник. Не удержавшись перед соблазнительными ароматами, девчонки на некоторое время зависли у столов, увлеченные поглощением разнообразных яств. И лишь утолив первый голод, Уинтер и Сент-Оноре прихватили каких-то сэндвичей и отправились в комнату старосты девочек Гриффиндора.

По пути до владений красно-золотых девушки увлечённо обсуждали минувший урок Зельеварения, награждая взбалмошную преподавательницу такими словами, которые не к лицу не только старостам, но и в целом юным девицам.

Наконец девушки достигли места назначения. После возвращения в Хогвартс Оливии не случалось гостить у подруги, и теперь она с любопытством рассматривала обновлённый интерьер комнаты. После осады комната Ромы (и Адама, если уж говорить начистоту) была больше похожа на какое-то убежище со складом припасов. Теперь это место было очень милым, даже слегка чересчур. Лив даже развеселилась, вообразив гриффиндорского блондина среди этой красоты и милоты.

- О, шоколад, - получив свою шоколадную лягушку, Оливия едва не замурлыкала от счастья. Она всегда была неравнодушна к сладкому, но старалась ограничивать себя, чтобы не испортить фигуру. Однако потом случилась Осада, и ограничения установились сами собой, поэтому любые сладости стали ценной редкостью, буквально на вес золота. Она не так хорошо помнила времена изоляции школы, но одно воспоминание всплывало в памяти ярче других: шоколадная лягушка, подаренная на День рождения год назад. Она помнила, как будто это было вчера, незабываемый аромат шоколада, тающий на языке сладкий вкус с лёгкой горчинкой, и это ощущение эйфории, будто душа наполнена счастьем от края до края. Это была любовь, и эта любовь сейчас напомнила о себе, заставив вечно печальные глаза Оливии сиять от удовольствия. Такую любовь не возможно забыть, она приходит однажды и остаётся в сердце навсегда, лишь становясь сильнее с каждым новым кусочком.

- Обожаю шоколад! - с едва ли не священным трепетом призналась когтевранка, разворачивая сладкую фигурку. Однако кое-что привлекло её внимание даже сильнее, чем манящий запах шоколада.

- Новая карточка, - с удивлением ахнула девушка, показывая находку подруге. С портрета на карточке хмурил брови нынешний директор Хогвартса собственной персоной. – "Андре Ле' Гранд, выдающийся аврор, преподаватель Защиты от тёмных искусств, директор Хогвартса в настоящее время. Мужественно сдерживал нападение Теней на школу с 2007 по 2010 год", - прочитала Оливия. – Вот это да! Кажется, наш директор вошёл в историю. Производители «лягушек» точно знают, как привлечь внимание, - она улыбнулась и убрала в сумку предмет мечтаний любой представительницы фан-клуба директора Гранда (о да, такой был).

- Ты ещё говорила про какао, - скромно напомнила девушка, проворно расправившись с шоколадкой.

С улыбкой наблюдая за тем, как Рома возится с кружками, Лив невольно задумалась о том, насколько сильно она привязана к Хогвартсу. Да и все они тоже. Казалось, после пережитых катаклизмов эти стены должны навевать лишь самые мрачные мысли. Однако это было так естественно – проводить время в комнатах замка. В конце концов, здесь проходила целая жизнь.  У некоторых даже практически семейная, о чём красноречиво свидетельствовали мужские вещи, которые Романа легкомысленно отпихнула куда-то в сторону.

Получив из рук подруги кружку горячего напитка, девушка с удовольствием вдохнула сладковато-молочный шоколадный аромат. Он дарил ощущение уюта и тепла родного дома, коим как-то незаметно вдруг стала школа волшебства.

Рома предавалась воспоминаниям о временах осады, и какие-то наброски описанных событий помнила и сама Оливия. Однако в мыслях с трудом возникало что-то конкретного. Яркий свет, громкий крик, прикосновение, звук шагов и запах лесного мха – большая часть воспоминаний распадалась на какие-то маленькие фрагменты, из которых так непросто собрать целостную картину… Девушка вздохнула.

- Наверное, это такая психическая защита, чтобы мы совсем уж с ума не сошли, - резонно заметила она, сделав маленький глоток какао. – Никто не должен через такое проходить. Но кое-что я тоже помню. Помню, как твой Адам что-то не поделил с Джонсоном на полях с овощами, их потом обоих Оллфорд за уши таскала… - ностальгическая улыбка мелькнула на губах когтевранки. – И Паул, да, что-то постоянно колдовал из подручных средств. Он вообще вернулся в школу? Я тоже его не видела. Жаль будет, если нет!

Некоторое время она молчала, задумчиво гоняя подтаявший зефир по поверхности напитка.

- А как ты думаешь, что будет дальше? – наконец спросила она. – В смысле, через полгода что, правда придётся уехать отсюда? Мне кажется, нам всем должны здесь выделить по персональной берлоге за былые заслуги и оставить в покое, - пошутила девушка. Несмотря на весёлый тон, этот вопрос мучил ей с тех пор, как она переступила порог школы несколько дней назад. Сложные отношения с родителями существенно снижали желание к ним возвращаться, да и не смогла бы она уже всерьёз обосноваться среди маглов. А перспективы будущего в волшебном мире казались туманными и вызывали большие опасения. – Ты вообще думала об этом, ну, чем хочешь заняться после школы? Я как-то уже успела привыкнуть, что мы здесь же все и умрём когда-нибудь, - поделилась Лив своими фирменными невероятно оптимистичными мыслями.

» Конец игрового дня 05.12.10
следующий день: »» Кабинет Травологии